Кольцо приключений. Книга 2. Кольцо Нефертити - Страница 31

– Возможно, что это местные левые, – выкручивался мой собеседник.

– А что же я им мог сделать? – пытался выяснить я.

– Они, вероятно, не хотят, чтобы вы поддерживали кандидата в президенты Перона, – сделал предположение русский разведчик.

– А почему стрелок говорил на чистом русском языке? – спросил я.

– Сеньор Гомес, я этого не знаю, – постарался завершить разговор Григоревич.

– Давайте договоримся так, – предложил я, – вы сделали мне предложение помочь вам здесь, пока вы будете решать вопрос о моем гражданстве, а я отказался, сказав, что благодарен Аргентине за предоставленное гражданство и буду и дальше работать в Аргентине.

– Сеньор Гомес, вы говорите так, как будто всю жизнь проработали в органах разведки или контрразведки, – пошел в атаку Григоревич.

Терять ему было уже нечего. Вопрос сорвался. Сейчас как на ринге, кто больше заработает очков, выудив как можно больше информации. Если я скажу, что знание специальных терминов я получил от чтения детективных романов и просмотра огромного количества кинофильмов на эту тему, то этому никто и не поверит в 1945 году. Признавать, что ты сотрудник разведки, еще глупее. Нужно находить какой-то нейтральный выход из ситуации.

– Ни то и ни то, господин Григоревич, просто я логически мыслящий человек, умеющий анализировать ситуацию, – сказал я. – Я проанализировал наши встречи, ваши ордена, особенно довоенный орден Красной звезды, покушение на меня, как в свое время на Троцкого и понял, для чего должна состояться сегодняшняя встреча. Кроме того, о вас я знаю намного больше, чем вы обо мне.

– Что же вы знаете обо мне, – усмехнулся дипломат.

– Да почти все. Где вы родились, где учились, в каких партиях состояли, что делали в Испании и в Мексике, чем занимались здесь в Аргентине, но мне это не нужно, потому что я не собираюсь вас в чем-то убеждать, – сказал я. – Давайте выпьем за ваш отъезд и забудем все, что мы до этого говорили.

Григоревич молча поднял бокал и выпил. Я встал, попрощался и ушел.

По дороге домой я размышлял. Сам факт беседы уже сам по себе идет не в мою пользу.

Первое. На меня в НКВД есть солидное досье с фотографиями, с биографическими данными и со слухами, которые ходили вокруг меня. Мои возможности и какой интерес я представляю – либо как враг, либо как источник информации. О дружбе речь и не шла, тем более о гражданстве. Уверен на все сто, что Григоревич заберет и мой бокал, чтобы снять отпечатки пальцев. Причем не сам, а кто-то из двух его помощников, сидевших через стол от нас.

Вероятно, это воспринимается как анекдот в СССР, но русского человека видно везде. В любой толпе иностранцев, если присмотреться, можно обнаружить пару-тройку своих соотечественников. По каким признакам? Это трудно объяснить, но когда вы их увидите, то сами поймете, почему. Это как чукчи на первомайской демонстрации. Как они не одевались, а все говорили, что это чукчи идут. Почему же так получалось? Да потому что у них на транспаранте, по-нынешнему – на баннере – было написано: «Да здравствует мир, труд, май, июнь, июль, август!». Так и у русских написано – русский.

А как я? Точно так же. У всех первое подозрение, а не русский ли он? И про любого неизвестного человека, какой бы он ни был национальности, тоже думают, а не русский ли он? Потому что, побыв какое-то время в России, человек приобретает неистребимые русские черты, которые потом проявляются и в его потомках. Что это? Генный вирус или вирусный ген? Никто не знает, но посмотрите, сколько знаменитых исконно русских фамилий имеют совершенно нерусское происхождение, но по русскости эти люди могут дать фору любому Иванову.

Второе. Как скажутся на мне результаты беседы? Бесследным это не остается. О рыцарстве в этом деле пишут только те, кому дали заказ показать кэгэбэшника, фэбээровца, цэрэушника, бээндиста, царандоевца или моссадовца в самом выгодном свете в виде ангела с белыми крылышками и в венке из лавровых веток.

Демократичные американцы, как правило, калечат несговорчивых клиентов, царандой и Моссад не вспоминают об этом, и никто не вспоминает об этих клиентах, бээндешники делают шаг назад и выжидают. Если все тихо, то и они не шумят, записав пару единиц на ум. Но, частенько вслед за неудавшейся беседой следует череда каких-либо публикаций, прямо или косвенно задевающего солидного клиента, а мелкие клиенты получают скалкой по темечку от своих супруг за то, что в домашних условиях не используют те позы, которые представлены на качественно сделанных фотографиях, или вдруг милиция предъявит обвинение в спекуляции по наводке какого-то патриота или доброхота.

Хотя, мне как Мальчишу-Кибальчишу «нужно только день простоять, да ночь продержаться». Я получил сообщение, что путевка уже оформлена и 1 августа прилетит самолет с нашей туристической группой. Есть и номер рейса. И мой паспорт там. И Дарья тоже. Боже, как я устал в этом насыщенном различными войнами веке.

Глава 30

Вся последующая неделя ушла на то, чтобы точно по схеме определить место современного международного аэропорта аргентинской столицы и определить место, где мне нужно находиться, чтобы попасть в зону оформления пассажиров, прибывших из-за границы.

Без одной отметки о прохождении пограничного контроля еще как-то можно обойтись, а без двух отметок это вообще катастрофа. Не так я встань, то окажусь в стороне от аэропорта. Сколько мне пришлось прошагать с шагомером и с компасом в современном аэропорту от сохранившихся ориентиров до нужного мне места. По нескольку раз проверял, вроде бы все правильно сходится.